.png)
Игум. Дионисий (Шлёнов)
Библейское повествование о Каине и Авеле как духовный урок
Каиново прешед убийство, произволением бых
убийца совести душевней, оживив плоть
и воевав на ню лукавыми моими деяньми.
(Великий покаянный канон Андрея Критского
во вторник первой седмицы Великого поста.
Песнь 1-я, тропарь 1-й[1])
Во имя Отца, и Сына, и Святого Духа!
Дорогие братья и сестры!
Мы вступили в поприще Великого поста. Мы движемся в этом поприще как корабль, паруса которого всё более и более поднимаются попутным, но иногда не совсем благоприятным ветром. Пост — это поприще для достижения добродетели. Пост — это поприще для преодоления греха. Пост — это поприще для приобретения ключей от Небесного Царства. Пост — это поприще для того, чтобы открыть врата своей души для Бога. Однако часто мы привыкаем с вами к тому, что тот грех, который мы совершаем, является вроде бы маленьким, незаметным, легко преодолимым, и мы вместо духовного движения, вместо духовной динамики предпочитаем статику и оказываемся подобными Адаму или наследникам Адама в своём предельном неразумии.
И вот Великий канон святого преподобного Андрея Критского[2] пытается научить и воспитать, показать нам, с одной стороны, насколько страшен грех, а с другой — насколько прекрасна добродетель. Мы начали чтение сегодняшнего Канона со сравнения человеческой души и Каина, когда первыми словами первого тропаря первой песни оказались слова «Каиново прешед убийство». Что означают эти слова?
Каин — это первый из родившихся людей на земле, это первенец праведного Адама, это человек, который по праву мог бы быть назван самым великим человеком. Потому что Адам пребывал в раю, он был сотворён Богом, он не имел рождения от родителей, а Каин мог бы сказать: «Я самый первый человек, который является точно таким же, как все остальные люди». И вот Каин совершает первое в мире убийство. В этом убийстве он оказывается впавшим в ещё большее грехопадение, чем Адам, поэтому преподобный Максим Исповедник перечисляет семь грехопадений[3]. Первое — грехопадение Адама. Второе — грехопадение Каина. Очередное грехопадение потомков Каина. Но чем же Каин произошёл Адама? Адам вкусил всего лишь от запретного плода от древа познания добра и зла не вовремя, а Каин убил своего собственного брата[4]. Убил совершенно невиновного, убил в бессмысленном и непонятным ропоте и недовольстве, убил, скрывая плоды своего убийства и не отвечая на вопрос Бога: «Каин, где Авель, брат твой?»[5]
И вот мы с вами, всматриваясь в свою собственную душу и в свою собственную жизнь, ощущаем, что очень часто вместо того, чтобы исправлять грех, мы остаёмся во грехе. Вместо того, чтобы уничтожать грех, мы продолжаем жить греховной жизнью, и наша греховная жизнь увеличивается, и мы оказываемся, как Каин по сравнению с Адамом, так и мы по сравнению со своей предшествующей жизнью.
В Каноне Андрея Критского это особо тяжёлое состояние души подчёркивается аналогом слова «убийство» — «Каиново прешед убийство», по-гречески μιαιφονία. На греческом языке говорится не просто об убийстве, которое совершил Каин по отношению к Авелю, а говорится о кровавом жестоком убийстве, об убийстве, которое сопровождается страстью; об убийстве, которое сопровождается сумасшествием. Преподобный Максим Исповедник, современник святого Андрея Критского, также описывая второе грехопадение как убийство Каина, использует то же самое слово μιαιφονία, как и ряд предшествующих отцов: святитель Иоанн Златоуст[6], Василий Селевкийский[7], святитель Герман Константинопольский[8].
Мы с вами вслушаемся в слова Канона Андрея Критского, кого же убил Каин согласно данным Канона? Это наша собственная душа, которую мы убиваем своими грехами и страстями, своей нераскаянностью, своим жестокосердием, своим самооправданием. Четыре раза в Каноне Андрея Критского упоминается Каин[9], и каждый раз подразумевается одно и то же: совершение греха как собственное самоубийство в духовном смысле.
Самоубийство — это страшный грех, который не прощается Церковью. Церковь не прощает самоубийц, которые убивают своё тело. Но православные христиане, когда грешат и не каются, когда грешат и не исправляются, убивают свою душу! Но, о чудо Божественного милосердия! Господь, Который говорит о строгом непрощении убивающих тело, готов простить тех, кто убивает свою душу! Господь готов простить всех нас, если мы будем каяться и исправляться.
Уподобимся правде Авеля[10], который приносил жертву, будучи «пастырь овец» (Быт. 4, 2), и не будем уподобляться неправде Каина, который был земледельцем и вроде бы занимался более мирным, чем Авель, трудом. Но Авелю для того, чтобы поддерживать стада, необходим был в том числе и подвиг земледельца, тем самым Авель был более трудолюбив, чем Каин, и в своём трудолюбии он не находил места для греха, но лишь для божественной правды. Будем и мы, дорогие братья и сестры, с вами трудолюбцами, изгоним из своей жизни всякую лень, всякое несовершенство, всякое самолюбие. Будем трудолюбцами прежде всего по отношению к божественным заповедям и не будем оправдывать себя, но будем искоренять в себе последние остатки греха, не надеясь на то, что наша жизнь исправится сама собой, но приложим все усилия для того, чтобы пройти поприще поста достойно и вступить в светлые дни Пасхи. Аминь.
[1] Триодь Постная. Москва, 1992. Т. 1. С. 200.
[2] С которого начинаются изумительные по красоте и глубине великопостные богослужения.
[3] См.: Максим Исповедник, прп. Вопросы и сомнения (Quaestiones et dubia) 59:5–8. «Пала же наша природа семь раз — в первый раз при грехопадении Адама, второй раз во время дерзкого убийства Каина, который первым ввёл убийство в природу…».
(…ἔπεσεν δὲ ἡ φύσις ἡμῶν ἑπτάκις — κατά τε τὴν τοῦ προπάτορος
παράβασιν πρώτην γενομένην, δευτέραν δὲ τὴν τολμηθεῖσαν
τοῦ Κάϊν μιαιφονίαν, πρῶτον τῇ φύσει καινοτομήσαντος
φόνον…).
В первый раз, когда произошло преступление праотца; во второй раз, когда Каин дерзнул совершить кровопролитие, первым изобретя убийство для [человеческой] природы; в третий раз — в поколение Ноя, в котором не пребывал Дух Божий, ибо эти люди были плоть; в четвёртый раз, когда возводили башню; в пятый раз — в поколение Авраама, из которого он один ходил пред Богом; в шестой раз — при Моисее: его поколение настолько впало в безбожие, что Моисей был послан Богом, дабы избавить его от такого нечестия; в седьмой раз — в поколение пророков, которое мерой зла превзошло предшествующие поколения. Так вот, как было сказано, наша природа упала семь раз, и Господь, движимый неизреченным человеколюбием, восстановил эту природу, соединив её с Собою по ипостаси // Максим Исповедник, прп. Вопросы и недоумения / Пер. Д. А. Черноглазова. Москва, 2010.
[4] Быт. 4, 8.
[5] Быт. 4, 9.
[6] Иоанн Златоуст, свт. О диаволе искусителе (De diabolo tentatore (homiliae 1-3)) // PG. 49. Col. 248:41–43. «Подумай, кем бы стал Каин, если бы он остался в раю после убийства?»
[7] Василий Селевкийский. 41 проповедь (Sermones xli) // PG. 85. Col. 296:18.
[8] Герман Константинопольский, свт. О пределах жизни (Περὶ ὅρων ζωῆς) // On Predestined Terms of Life / ed. C. Garton, L. G. Westerink. Buffalo, 1979. (Arethusa Monographs; vol. 7). P. 62:3–4. «Каин первым научился диавольскому убийству…» (ὁ Κάϊν τοιγαροῦν ὁ πρῶτος τῇ διαβολικῇ
μαθητευθεὶς μιαιφονίᾳ…).
[9] В 7-м тропаре 1-й песни упоминается о «убийстве-злодеянии» (μιαιφονία) Каина, которое мы повторяем «произволением» (Авелеве, Иисусе, не уподобихся правде, дара Тебе приятна не принесох когда, ни деяния Божественна, ни жертвы чисты, ни жития непорочна // Триодь Постная. Москва, 1992. Т. 1. С. 589). В 9-м тропаре той же песни говорится о «ложном жертвоприношении» Каина, которое мы также повторяем вместе со «скверными делами» и «бесполезной жизнью» (Яко Каин, и мы, душе окаянная, всех Содетелю, деяния скверная, и жертву порочную, и непотребное житие принесох вкупе; темже и осудихомся // Там же). В 31-м (Кому уподобилася еси, многогрешная душе, токмо первому Каину, и Ламеху оному, каменовавшая тело злодействы, и убившая ум безсловесными стремленьми // Там же. С. 634) и 35-й (О, како поревновах Ламеху, первому убийце? Душу, яко мужа, ум, яко юношу, яко брата же моего тело убив, яко Каин убийца, любосластными стремленьми // Там же. С. 635) тропарях 2-й песни по общему счёту делается сравнение души и Каина, именуемого в одном случае «первым», а в другом «убийцей» — наряду с Ламехом.
[10] Авель — полный антипод Каина, муж, исполненный «справедливости», чьи «дары» «приятны»: «деяния божественны», «жертва чистая», а «жизнь незазорная» (согласно 7-му тропарю 1-й песни: Авелеве, Иисусе, не уподобихся правде, дара Тебе приятна не принесох когда, ни деяния Божественна, ни жертвы чисты, ни жития непорочна // Триодь Постная. Москва, 1992. Т. 1. С. 589).