.png)
Георгий Константинович Игнатьев
Архитектор-реставратор
«Строительство и архитектура Москвы». 1986. № 5. С. 22–23.
Андреевский монастырь
Андреевский монастырь, что на берегу Москвы-реки за мостом Окружной железной дороги, был основан в конце XV в. при великом московском князе Иване III. Спустя более чем полвека — в 1547 г. — деревянные постройки монастыря сгорели, но вскоре были восстановлены. Известно также, что в это время в монастыре имелась уже не новая каменная шатровая церковь
Небольшой монастырь просуществовал до середины XVII в., когда в его жизни произошли наиболее знаменательные события. В 1648 г. царь Алексей Михайлович, по совету своего приближённого, боярина Ф. М. Ртищева (1625–1673 гг.), поручил келарю Новоспасского монастыря Пафнутию Еропкину возродить обитель на берегу Москвы-реки. Ртищев задумал основать здесь первую в Москве и единственную в своём роде просветительную колонию. Он выписал из нескольких малороссийских монастырей, в том числе из Киево-Печерской Лавры, 30 учёных монахов, среди которых был известные просветители середины XVII в. Е. Славинецкий и А. Сатановский. Кроме того, в монастыре учредили «Андреевскую школу», в которую могли приходить все желающие. К приезжим с юга России старцам примкнули некоторые московские учёные монахи. Так в Москве возникло учёное братство, своего рода вольная академия наук.
Духовное училище, учреждённое здесь тем же Ртищевым в 1665 году, на базе которого возникла Славяно-греко-латинская академия, спустя 20 лет вместе с греческой школой (в Чудовом монастыре) было переведено в Заиконоспасский монастырь.
Образование просветительной колонии в Андреевском монастыре способствовало бурной строительной деятельности. В 1648 г. на средства Ф. Ртищева возводится (несохранившаяся) Преображенская церковь, спустя 9 лет патриарх Иоаким жалует на церковное строение в Андреевском монастыре 50 рублей. В 1675 г. над монастырскими воротами появляется стройная, обильно украшенная многоцветными изразцами церковь Андрея Стратилата, а вслед за ней — Покровская (до наших дней не сохранилась). В следующем десятилетии было начато строительство церкви Воскресения. Одновременно возводились жилые, служебные и хозяйственные постройки. К началу XVIII в. все монастырские сооружения стали каменными. Сложившийся архитектурный облик монастыря к этому времени запечатлен на известной гравюре Пикара.
Смерть Ф. Ртищева и перевод просветительной колонии из монастыря не могли сказаться на техническом состоянии зданий.
В 1702 г. игумен обращается в монастырский приказ с просьбой о ремонте: обветшали крыши, перекрытия и другие конструкции зданий. Спустя 35 лет после урагана, изрядно потрепавшего ветхие тесовые кровли строений, монастырь опять просит помощи. Обследовал здание известный архитектор Иван Мичурин. В середине XVIII в. в центре монастырского двора было возведена стройная колокольня — церковь «под колоколы» Михаила Архистратига
В 1765 г. при сокращении монастырских штатов по указу Екатерины II Андреевский монастырь был упразднён. В течение последующих сорока лет он используется как приходская Воскресенская церковь, а помещения его — под различные общественные нужды вроде «женского работного дома», богадельни, коммерческого класса купеческого общества и т.д.
В 1806 г. московское купеческое общество начинает строительство новых зданий богадельни, продолжавшееся с перерывами до 1878 г. Выстроенные вновь корпуса, существующие и в настоящее время, заменили собой за исключением нескольких церквей, все сооружения XVII–XVIII вв., располагавшиеся по периметру монастырской территории и составлявшие живописное окружение вертикалей храмов. Были разобраны Покровская церковь, несколько зданий келий с сенями, погреб, запасные сараи, квасоварня с погребами, поварня, каменный ледник, конюшня, баня, каменная ограда. Замена этих сооружений огромными, невыразительными по архитектуре, но вместительными корпусами лишила компактный ансамбль на берегу Москвы-реки живописного очарования, свойственного древнерусским монастырским ансамблям.
Церковь Андрея Стратилата — наиболее древняя сохранившаяся постройка ансамбля. Ныне существующей каменной церкви, как это бывало часто, предшествовала деревянная, которая упоминалась в писцовых книгах 1627 г. По клировым ведомостям известно, что в 1675 г. над монастырскими воротами выстроена вновь каменная церковь во имя св. мученика Андрея Стратилата.
Описание монастырских ветхостей 1702–1703 гг. и наиболее раннее изображение монастыря на гравюре Пикара (1714 г.) дают нам представления о первоначальном виде этого памятника зодчества. Одноглавый, покрытый на четыре ската тесовой кровлей, стройный объём четверика церкви возвышался над воротами, прорезавшими двумя арочными проёмами глухую кирпичную стену монастыря. Со всех сторон церковь была окружена невысокими пристройками: с восточной (внешней) — примыкала алтарная апсида, с трёх других сторон — паперти, также крытые тёсом. Гладь выбеленных известью стен, нарушенная только прямоугольниками оконных проёмов завершалась поясом декоративных арочных кокошников. Чёрно-белое изображение гравюры не смогло передать основную особенность памятника — яркое многоцветие изращатого декора, щедро расцветившего верхнюю часть церкви.
Значительное место в убранстве храма занимают изразцы, получившие название «павлине око». Этот растительный орнамент, составленный из 18 отдельных кафелей, расположенных в три ряда, действительно напоминает павлинье перо.
«Павлинье око» неоднократно встречается в убранстве памятников московского зодчества XVII в. Его автором считается известный в те годы белорусский художник Степан Иванов Полубес. Кафели с такой же расколеровкой покрывают тимпаны закомар и шеи глав измайловского Покровского собора (1679 г.) Отличается по цвету аналогичный рисунок декоративного убранства церкви Григория Неокесарийского на Большой Полянке (1667–1669 гг.) и собора Ново-Иерусалимского монастыря (1658–1685 гг.).
Изразцы, применённые в оформлении Андреевской церкви, различаются по характеру, цвету и величине рисунка и рельефа. Видимо, они были куплены у разных мастеров и предназначались для различных целей. Когда-то глава, венчавшая Андреевскую церковь, была выполнена из кирпича, а её поверхность покрыта поливной черепицей различных оттенков жёлтого цвета. Совокупность многоцветья изразцового убранства и золотистого завершения в контрасте с белым фоном стен создавала ощущение праздника.
Большой интерес представляет сложно перекрытие четверика системой кирпичных сводов. Нижний свод — сомкнутый, конструктивный. Он перекрывает четверик церкви и несёт многотонную конструкцию завершения (трибун, барабан, глава с крестом). Над основным сводом выложена в полкирпича система коробовых сводиков. Они служат для защиты основного свода от атмосферных осадков, случайно проникших через тесовую кровлю; влага, попавшая на них, стекает к отверстиям в стене, расположенным в самых низких точках системы, что обеспечивает также хорошее проветривание.
В 1805–1806 гг. при строительстве купеческим обществом богадельни значительная часть фасадов церкви была закрыта примкнувшими с севера и юга корпусами. Основательно пострадали интерьеры памятника: большая часть кафелей в облицовке барабана была срублена, поверхность оштукатурена, примкнувшие с двух сторон к церкви кровли повредили изразцы фриза.
В 1964–1966 гг. при реставрации памятника крыши корпусов, примыкавшие к четверику, были по возможности, опущены, изразцы барабана и фриза восстановлены. Восстановлены также повреждённые конструкции сводов, главы и тесовая кровля четверика.
Церковь Воскресения в Пленницах
Второй сохранившийся храм монастыря — церковь Воскресения в Пленницах — начато строительство в 1689 г. При этом использовались части ранее существовавшего на этом мете кирпичного сооружения большим двухстолпным подвалом (вполне возможно, остатки Преображенской церкви). Здание выстроено в формах московского барокко, только что входившего в те годы в моду. В 1703 г. церковь была закончена и приготовлена к освящению.
Необычность композиции памятника, заключавшаяся в устройстве открытых лестниц по обеим сторонам алтарной апсиды и галереи-паперти, окружавшей задние в трёх сторон, объясняется расположением Воскресенской церкви на западной стороне монастыря и перепадом рельефа, позволившим разместить под церковью не только подклет, но и глубокий подвал, необходимый в монастырском хозяйстве.
Паперти были открыты скатными тесовыми крышами, поддерживаемыми кирпичными столбами. Такие полуоткрытые галереи, ненадежные в эксплуатации, в Воскресенской церкви оказались наиболее уязвимым местом. На протяжении прошлого столетия их несколько раз ремонтировали, причём в конце XIX в. паперти и крыльца оформили в псевдорусском стиле, чуждом по духу лаконизму форм и сочности деталей московского барокко. Все проемы 1-го яруса четверика и трапезной во время ремонта были растёсаны, наличники и обрамления порталов уничтожены.
Фасады верхнего яруса четверика предельно лаконичны: гладь стены нарушают лишь угловые лопатки, карнизы и прямоугольные оконные проёмы, утопленные в нишки. Иначе выглядят фасады нижнего яруса (основная часть которых выходит на галереи) — сочные профили оконных наличников и когда-то белокаменные порталы с выступающими колоннами — образцы яркого периода московского барокко.
Сравнение обоих ярусов заставляет предположить, что в процессе строительства произошла смена зодчих, причём художественный вкус преемника оказался более сдержанным.
Во время реставрационных работ 1966–1981 гг. были разобраны перекрытия, членившие четверик на 3 этажа и огромное количество перегородок; восстановлены в первоначальных формах и габаритах оконные и дверные проёмы всех ярусов; воссоздано завершение церкви. Галерея и лестницы, окружавшие здание, частично реконструированы с учётом возможного приближения к первоначальному виду в условиях современной эксплуатации.
Колокольня с церковью Михаила Архистратига
Она расположена в середине монастырского комплекса. Здание построено в 1748 г. на средства графа С. П. Шереметева. Высокий, стройный объём памятника складывался из четверика с апсидой церкви Михаила Архистратига и двухъярусного восьмерика звона, увенчанного одной главой на восьмигранном барабане. Четверик с трёх сторон первоначально был окружён белокаменными портиками, тосканского ордера. Раньше других был утрачен западный портик, к 1766 г. разобран северный. Южный портик просуществовал 100 лет, а затем на средства купца Михаила Сеткина его перестроили в придел Иоанна Богослова. Белокаменные колонны при этом были отёсаны и заложены кирпичной кладкой стен.
Существовавшее когда-то гульбище было устроено на плоских крышах портиков, выстланных белокаменными плитами и обнесённых парапетами. Все плоские кровли связывались между собой переходами по углам четверика, также обнесённым парапетами. Выход на гульбище осуществлялся по винтовой лестнице, устроенной в толще стен в юго-западном углу четверика, вход на которую находился снаружи. Большое количество проёмов (звонов) колокольни, обращённых на восемь сторон и расположенных в четыре ряда, обеспечивало мощное звучание колоколов.
Силуэт завершения памятника, форма люкарн, постановка пилястр по ярусам, рисунок капителей 2-го и 3-го ярусов и обрамлений оконных проёмов характерны для барочного периода развития русской архитектуры. Портики тосканского ордера придавали архитектуре колокольни особую торжественность.
Интересна обработка стен в интерьере памятника. Во время исследовательских работ были обнаружены остатки лепного декора, сплошь покрывшего стены Михайловской церкви, размещавшейся в нижнем ярусе здания. Удалось достоверно восстановить только лепной орнамент оконных откосов. Реставрационные работы на памятнике проведены в три приёма на протяжении 20 лет (1961–1962 гг., 1972–1975 гг. и 1980–1981 гг.()
Корпуса богадельни
Монастырские строения — кельи, хозяйственные и служебные постройки, располагавшиеся по периметру прямоугольника монастырской территории, к концу XVIII в. пришли в упадок. Ввиду нехватки строительных материалов одни сооружения разбирались, другие ремонтировались. Отсутствие постоянного хозяина сказывалось на состоянии построек.
В 1803 г. Московское купеческое и мещанское общество обратилось с просьбой отдать им пустующие разрушающиеся строения для устройства богадельни. В 1805 г. архитектором Соколовым был составлен проект корпуса. Первоначальный корпус располагался по периметру восточной половины территории, по обе стороны сохранившейся надвратной церкви Андрея Стратилата. Начиная с 1806 г. отстроены последовательно обе половины корпуса богадельни. Понижающийся к Москве-реке рельеф берега обусловил разноэтажность южного и северного крыльев корпуса при сохранении одинаковой планировки. Полукоридорная система помещений включала набор жилых палат и мест общего пользования — кухонь, кладовых, санузлов и т.п. Палаты нижнего этажа перекрывались сводами.
Фасады здания отличаются предельной простотой — белую гладь стены нарушают только белокаменные карнизы, подоконные тяги и цоколи. Центр восточного фасада корпуса, где и в XVII в. был главный вход в монастырь, выделен рустованным ризалитом, завершённым фронтоном и прорезанным парой декоративных арок, одна из которых сохранила проём в габаритах XVII в.
Позднее богадельня расширилась, периметр территории был замкнут постановкой ещё двух корпусов — сначала в северо-западной, затем, в юго-западном углах (1878 г.). В это же время застраивается примыкающий к западной стене монастыря банный двор.
Так к концу XIX в. сформировался дошедший до нас облик ансамбля Андреевского монастыря. Корпуса его заняты теперь Всесоюзным научно-исследовательским институтом метеорологической службы Госстандарта СССР.
Ансамбль, располагавшийся ранее далеко за городской чертой, вошёл в гущу городской застройки. Его соседями стали Московский университет, крупнейший в стране стадион в Лужниках, новые здания президиума Академии наук СССР, Центральный парк культуры и отдыха имени Горького. Такое окружение только усилило интерес к ансамблю древнего зодчества – колыбели просвещения нашей Родины.