.png)
Андреевский листок 28
Смысл Великой субботы в святоотеческой традиции
Великая суббота — это особенный исключительный день года, преддверие Пасхи и уже сама Пасха. Свт. Иоанн Златоуст писал о Страстной седмице: «Поэтому она и называется великою седмицею; и как она есть глава других седмиц, так для неё глава — Великая Суббота; что в теле глава, то в седмице — суббота»[1]. В день Великой Субботы сходится воедино вся история человечества. Духовные уроки Ветхого Завета преображаются и чудесно и таинственно преломляются в Новозаветной истории и богословии.
В переводе с древнееврейского языка суббота означает «покой, упокоение»[2] (по-гречески ἀνάπαυσις), как отражено, например, в «Лексиконе» Пс.-Зонары: «Савет. Есть упокоение. Откуда суббота»[3]. В седьмой день творения Бог почил от всех Своих дел и тем самым освятил особую часть цикличного человеческого времени как время богоугодное, святое, духовное, неотмирное, посвящённое памяти о Боге.
Подражая Богу, люди в Ветхом Завете стремились внешне ничего не делать в субботы, а внутренне пребывать в богомыслии, молитве и умиротворении. Хранение субботы — одна из важнейших ветхозаветных заповедей, нарушение которой карается вплоть до смерти (Исх. 31, 14–16). В субботу запрещается делать какое-нибудь дело, например, зажигать огонь (Исх. 35, 2–3). В тексте, приписываемом свт. Иоанну Златоусту, кратко описывается основное содержание субботнего благочестия: «А субботы есть упокоение у Евреев. Я воздерживаюсь от различных явств; не оскверняю уста нечистым вкушением, весь облечён в воздержание, весь одет в святость; а ещё из того, что я приобретаю, десятины отдаю Богу. О надмение, полное бесчувствия!»[4]
Великая суббота — это особая суббота, для евреев день Пасхи, установленный как день избавления от египетского плена в память о переходе через Чермное море, бегстве из Египта и о возвращении в Землю Обетованную.
Хранение субботы вписывается в общее представление о времени[5], особую часть которого надо отдавать Богу — в знак своего очищения (Лев. 16, 29–31)[6]. Суббота является «избранной, святой», освящающей весь дом (Лев. 23, 3). В частности, число семь как число субботнего дня оказывается особенным числом, передающим духовную полноту времени.
По выражению Филона Александрийского, описывающего Великую Субботу, «число семь — самое мирное из всех чисел»[7]. В связи с субботой как седьмым днем творения число семь истолковывалось мистически и в христианской традиции. В «Беседе о творении человека», приписываемой свт. Григорию Нисскому, говорится: «(Почему было сказано) не до восьми, а до семи? Почему Господь не сказал: до ста по сто, но число семь умножил? Ни Петр не спросил другого, ни Господь не вышел за пределы седмичного правила. Заметил Петр, что правило предания является древним, седмица имеет значение некоторого прощения грехов, совершенного упокоения, знаком которого является суббота, седьмой день от (начала) бытия»[8]. Число семь хранило в себе древний священный смысл, в частности, как число, не имеющее иного, от которого оно произошло. Так, Климент Александрийский писал: «По справедливости считают, что число семь является не имеющим матери и начала, толкуя как субботу и аллегорически понимая под ней вид упокоения, в соответствии с которой ни женятся, ни вступают в брак; ведь для считающих ни от какого-либо числа к какому-либо числу осуществляется семь, ни к какому-либо»[9]. Очевидно, что для Климента число семь было по преимуществу божественным — безначальным, как и Сам Бог в христианской традиции.
Таким образом, упокоение, во-первых, и по преимуществу — это покой Самого Бога, во-вторых — людей. Покой Бога может означать, в понимании христианского богослова Евсевия Кесарийского, — деятельность Бога по отношению к небесным бесплотным умопостигаемым силам и реалиям: «Так что означает Суббота, по необходимости узнай. Слово обозначает упокоение Бога; а вводит его после миротворения чувственных (существ). Но каково может быть иное упокоение Бога чем отношение к умопостигаемым и надмирным (существам)? Ведь когда Он смотрит за чувственными и оказывается в отношении к делам Промышления о мире, говорится о Нем, что Он возделывает…»[10] А на практическом уровне в христианской традиции «покой» Бога реализовался в традиции непощения по субботам, имевшей характерное исключение именно в посте в день Субботы Великой: «В субботу и воскреснье не постись, за исключением Великой Субботы Святой Пасхи»[11].
Только еретики постились по субботам, как Маркион, считавший, что таковым постом он опровергает иудейскую традицию отношения к субботе как к покою: «Маркион провозглашает пост по субботам. Будто бы таинства и совершаются перед глазами оглашенных. Он же пользуется при таинствах водой. А поститься в субботу он говорит по таковой причине: поскольку упокоение свойственно Богу иудеев, Который создал мир и в седьмой день упокоился от дел, мы постимся в этот день, чтобы волю Бога иудеев не исполнять». Такое свидетельство оставил святитель Епифаний Кипрский в изложении святителя Никифора, патриарха Константинопольского[12].
Но что означает «покой» или «упокоение» в связи с Пасхой-переходом? Если каждая суббота — это время покоя, то Пасха — это время особого покоя, торжества души, которая наслаждается огромным даром свободы и освобождения от рабства греха[13]. Для христиан Пасха — это тоже переход, но всегда в духовном возвышенном смысле. «Упокоение» от всех дел означает «созерцание», беспопечительность, неотмирность, готовность к тому, чтобы вместить в себя Небесное Царствие. Упокоение означает и состояние души каждого христианина и недосягаемый и одновременно неизбежный идеал святости: по выражению Евсевия Кесарийского, «нечестивые не удостаиваются упокоения, но только праведники и друзья Божии»[14]. В Макариевском корпусе излагается высочайший аскетический идеал души, упраздняющейся или упокаивающейся в Боге:
«В тени закона, данного через Моисея, приказал Бог каждому в субботу упокаиваться и ничего не делать. Но это было образом и тенью истинной субботы, данной душе Господом. Ибо душа, удостоившаяся истинной субботы, упраздняется и упокаивается от постыдных и скверных помыслов и субботствует истинной субботой и упокаивается истиным упокоением, упраздняясь и освобождаясь от всех мрачных дел»[15].
И более того, упокоение — это одно из Божественных имен, которыми нарекается Спаситель. «И обрящете покой душам вашим» (Мф. 11, 29), — говорит Спаситель, являющийся Кротким, Благим и Смиренным. Именно в Нем обретает смысл любое богомыслие и доброделание, Спаситель является упокоением в смысле духовного завершения всего в Нем как основание, путь и цель исполнения всего.
«Если Христос стал для нас, — пишет прп. Иоанн Карпавский, — Правдой, и Мудростью, и так далее, то очевидно, что и Упокоением. “Приидите ко Мне, говорит, — труждающиеся и обремененные и Я упокою вас”. Хорошо сказано, ибо суббота, или упокоение ради человека, произошла. В одном только Христе человеческий род вкусит упокоение»[16].
Таким образом ветхозаветное упразднение от дел становится Исполнением дел. Обряд — формой для наполнения благодатью. Внешнее — поприщем для внутреннего. Самодостаточный и величайший праздник — предверием праздника Воскресения (связь столь тесна, что сам день Воскресный, как и любой другой, на языке Священного Писания именуется субботой[17]). Переход — преддверием Восхождения. Радость освобождения от плена — радостью вхождения в Небесное Царствие. Упокоение как неделание становится упокоением как соработничеством с Христом Спасителем в самом трудном глубоком подвиге предельного снисхождения вплоть до глубин адовых нашего ради спасения. Святитель Григорий Нисский писал: «…я знаю субботу упокоения, знаю закон неделания, который не приказывает, чтобы человек не творил свое природное деяние…». Ведь «дело Жизни является особым уделом»[18].
Преподобный Максим Исповедник писал, что Великая Суббота — это прекращение всех дел, Пасха — освобождение, а Пятидесятница — начало и конец всех смыслов, логосов, помыслов:
«Ибо Он (Христос Спаситель) является субботой, как упокоение трудов души во плоти и остановка трудов в соответствии с правдой, а Пасхой — как Освободитель тех, кто удерживается в горьком рабстве греха; Пятидесятницей же как начало и конец сущих и слово, которым всё по природе существует»[19].
При этом, по высокому созерцанию прп. Максима, Великая Суббота занимает мистическое нерациональное место среди других дней творения; в ней нет смысла, кроме смысла эсхатологического[20].
Таким образом, выстраивается следующая ось мировой истории:
1. Период до творения мира как превечный покой Бога Троицы.
2. Творение мира в течение первых шести дней как проявление творческой силы – действий Творца как идеального носителя и хранителя Божественного покоя и гармонии.
3. Упокоение Бога в седьмой день — как идеал вечной тишины будущего века.
4. Стремление человечества к обретению Божественного покоя как в традиции ветхозаветного благочестия, так и за её пределами[21].
5. Особый праздник Ветхозаветной Пасхи после исхода иудейского народа из Египта.
6. Упокоение как принцип сохранения окружающего мира и его ресурсов.
7. Упокоение в Новом Завете как исполнение всех обетований во Христе Иисусе. По слову свт. Епифания Кипрского, Христос «упразднил ту субботу, и дал нам Великую Субботу, каковой является Сам Господь, упокоение наше и субботство»[22].
8. Упокоение как движение по ступениям добродетелей[23].
9. Покой будущего века. «Субботство или суббота — это будущее наследие, ибо упокоение сменит здешние труды, а именно когда мы получим вознаграждение»[24].
По итоговому слову, приписываемому свт. Василию Великому, «горе приближающимся и касающимся ложных суббот. А истинные субботы — это отложенное упокоение для народа Божия. Их как истинные принимает Бог»[25].
Таким образом, центральным событием мировой истории оказывается пришествие Бога Слова. Это пришествие на языке святых отцов именуется также «схождением» (κατάβασις) или «снисхождением»[26]. В отличие от «упокоения» «снисхождение» — это исключительно новозаветный эпитет Великой Субботы. Его траектория тянется не от творения мира, а от пришествия в мир Бога Слова.
1. Божественное воплощение — это снисхождение[27] Бога Слова в мир через рождение от Девы Марии по наитию Святого Духа.
2. Крещение в водах Иордана — это снисхождение в эти воды и освящение стихий.
3. Распятие на Кресте — это снисхождение Бога Слова вплоть до страданий и позорной смерти.
4. И, наконец, погружение во ад души Богочеловека[28] — это завершение нисхождения, его предельная глубина. Именно это нисхождение и происходит в Великую Субботу[29]. Святитель Григорий Богослов описывает схождение во ад как «двойное снисхождение», совершаемое ради тех, кто по вере так же, как и живущие на земле, готов воспользоваться спасительными уроками.
«Если Он в ад снисшёл, снизойди. Познай и там таинства Христа, каково домостроительство двойного нисхождения, каков смысл. Просто ли Он спасает всех достойных или тех, кто там уверовал?»[30]
Снисхождение во ад имеет глубочайший сотериологический смысл. «Как нам достичь снисхождения во ад? — спрашивает свт. Василий Великий и отвечает. — Подражая погребению Христову через крещение»[31]. Помимо этого, снисхождение во ад означает предельное смирение самого Спасителя. Ведь воплощение — это умаление Бога до уровня человека, а снисхождение во ад — это готовность Бога стать не только тем, кем являемся мы, но разделить и войти в удел смерти, противоестественный для творения, сотворённого по образу и подобию Бога.
Во аде находились пленники смерти и смертной доли как праведники, так и грешники. Они настолько привыкли к узам смертным, что были предельно ослаблены и почти неспособны к восприятию жизни. Но сила добродетельной жизни на земле, как некий добрый залог, побуждала часть пленников ада по вере легко и радостно восприять возможность духовного исхода и освобождения вместе с Богочеловеком. Узники ада находились в состоянии вечного покоя, но этот покой не был подлинным покоем, означающим упокоение в Боге как единство с Ним, но ложным покоем мучительного пребывания в состоянии удаления от Бога и посмертного заточения в пределах мрачных и неблагодатных. Сошествие во ад является основным содержанием праздника Великой Субботы и одновременно самой Пасхи. Именно оно и стало изображаться на иконах в знак Христова Воскресения.
Сошествие предполагает первоначальное восхождение[32], подобно погружению и исхождению из купели крещения[33]. Самопожертвование — спасение. Сошествие как «снисхождение» к немощи человеческого удела предполагает возвышение этого удела — нашей природы — вплоть до обожения и соединения с Богом, становления Богом по положению.
Сама Пасха — это по преимуществу переход или восхождение или преодоление, как писали святые отцы. Это новый седьмой воскресный день, который сменит субботу Ветхого Завета[34]. Великая же суббота — это предельное нисхождение, умаление, соединяемое с несказанным величием Бога Слова.
Упокоение означает также сон, пребывание Спасителя телом во гробе[35], хоть и разлучённым с душой, но не с Божеством, Которое не позволяло тлению и смерти возобладать над телом. Нисхождение во ад душой одновременно вместе с пребыванием телом во гробе Богочеловека Христа задают исключительный и неповторимый характер Великой Субботы как особого времени созерцания и сопребывания с Богом Словом как источником нашего спасения и здесь, и в вечности.
Великая суббота — это время тонкой внутренней радости, когда уже скорбь предстояния у Креста сменяется ликованием, предваряющим радость о Воскресшем Боге Слове, не только разбивающем врата ада, но и отверзающем для всех верующих врата Небесного Царствия.
Таковы отдельные смыслы дня Великой Субботы. Итак, Великая Суббота оказывается самым особенным днём в году, соединяющим в себе максимальное духовное упокоение и одновременно снисхождение Бога Слова в глубины адовы. В этот день душа христианина призывается к особому тихому и мирному состоянию, чтобы, проникшись примером Спасителя, максимально открыть себя для радости Пасхи.
[1] Иоанн Златоуст, свт. Беседа на великую седцицу // Иоанн Златоуст. Полное собрание сочинений. [В 12 томах]. Т. V. Москва, 2017. С. 560.
[2] Как «упокоение» переводились и другие имена. Ср.: Епифаний, свт. Панарион (= Против ересей) (Panarion (= Adversus haereses)) // Epiphanius, Bände 1-3: Ancoratus und Panarion. Bd. 1 / hrsg. von K. Holl. Leipzig, 1915. (Die griechischen christlichen Schriftsteller; Bd. 25). S. 378:19-20.
«Ной переводится как упокоение» (Νῶε γὰρ ἀνάπαυσις ἑρμηνεύεται).
[3] Пс.-Зонара. Лексикон (Lexicon) Σ // J.A.H. Tittmann, Iohannis Zonarae lexicon ex tribus codicibus manuscriptis. 2 vols. Vol. 2. Leipzig, 1808 (repr. Amsterdam: Hakkert, 1967). P. 1629:9
Σαβέτ. ἐστὶν ἡ ἀνάπαυσις. ἐξ οὗ τὸ σάββατον.
[4] См. описание Ветхозаветного соблюдения субботы в тексте, приписываемом свт. Иоанну Златоусту: Иоанн Златоуст, свт. На мытаря и фарисея [Sp.] (In publicanum et pharisaeum [Sp.]) // PG. 62. Col. 727:18–20.
[5] См. также: Лев. 25, 5.
[6] Включая субботний год: Лев. 25, 4.
[7] См.: Филон Иудей. Об Аврааме (De Abrahamo) 28:2–5.
[8] См.: Григорий Нисский, свт. О создании человека слово другое [Sp.] (De creatione hominis sermo alter [Sp.]) // Gregorii Nysseni Opera, suppl. / hrsg. von H. Hörner. Leiden, 1972. S. 56:3–10.
[9] Ср.: Климент Александрийский. Строматы (Stromata) 6, 16, 140, 1:1–3.
[10] Евсевий. Толкования на Псалмы (Commentaria in Psalmos) // PG. 23. Col. 1168: 16–21.
[11] Афанасий, свт. Синтагма к монахам [Sp.] (Syntagma ad monachos (e cod. Vossiano gr., fol. 46) [Sp.]) 2, 13:1.
(13) Σάββατον καὶ κυριακὴν μὴ νηστεύσῃς, πλὴν τοῦ μεγάλου σαββάτου τοῦ ἁγίου πάσχα.
См. также: Афанасий, свт. Синтагма к монахам [Sp.] (Syntagma ad monachos (e cod. Vat. gr. 733) [Sp.]) // Batiffol P. Studia patristica. Études d'ancienne littérature chrétienne, fasc. 2. Paris: Leroux, 1890. P. 123:30–31.
«в субботу и воскресенье ни коим образом не должно поститься, только в так называемую великую субботу; а среды и пятницы час до девятого распростираться должен».
[12] Никифор I, свт. Обличение и опровержение Синодального определения 815 г. (Refutatio et eversio definitionis synodalis anni 815) 198:10–17.
[13] Ср. два понимания субботы у Оригена: буквальное и предпочтительное аллегорическое: Ориген. Избранные отрывки на Исход (фрагменты из Катен) (Selecta in Exodum (fragmenta e catenis)) // PG. 12. Col. 289:3–12.
«“Это слово, которое сказал Господь: субботы, святое упокоение Господу завтра”. Я копирую то, что было сказано о субботе: во-первых, дословно, чтобы понять, что означает буква; во-вторых по иносказанию, в соответствии с которым я мог бы сказать, что в день субботы праведник разрешается от дел мира и прославляет Бога и упраздняется/уразумевает…»
[14] Евсевий. Толкования на Псалмы (Commentaria in Psalmos) // PG. 23. Col. 23. Col. 1168:8–9.
[15] Макарий Египетский, прп. (?) Духовные беседы 50 (Homiliae spirituales 50 (collectio H)) 35:1–7.
[16] Иоанн Карпавский, прп. Главы к монахам в Индии (Capita ad monachos in India) 53 // PG. 85. Col. 1848.
[17] См.: Пасхальная хроника (Chronicon paschale) // Chronicon paschale, vol. 1 / ed. L. Dindorf. Bonn, 1832. (Corpus scriptorum historiae Byzantinae). P. 396:11–12.
«Боговдохновенное Писание имеет обыкновение каждый день, имеющий покой, именовать субботой…».
[18] Григорий Нисский, свт. На Экклесиаста (8 бесед) (In Ecclesiasten (homiliae 8)) // P.J. Alexander, Gregorii Nysseni Opera. Bd. 5, Leiden, 1962.
S. 393:14–20.
[19] Максим Исповедник, прп. Вопросоответы к Фалассию (Quaestiones ad Thalassium) 65:509–513.
[20] Максим Исповедник, прп. Амбигвы к Иоанну (Ambigua ad Joannem) 65, 2:34–38.
«И это есть, как я думаю, таинственно благословенная суббота, и великий день упокоения от божественных дел, которая в соответствии с Писанием не имеет ни начала творения мира, ни конец, ни бытие, как представляется…».
[21] Христианские авторы Климент Александрийский, а вслед за ним Евсевий Кесарийский писали о том, что «священный седьмой день знали не только евреи, но и эллины», в частности со ссылкой на Гесиода.
(Ps.-auctores Hellenistae (PsVTGr) Fragmenta l col2 // Fragmenta pseudepigraphorum quae supersunt Graeca / A.-M. Denis. Leiden, 1970. (Pseudepigrapha Veteris Testamenti Graece; vol. 3).
[22] Епифаний, свт. Панарион (= Против ересей) (Panarion (= Adversus haereses)) // Epiphanius, Bände 1–3: Ancoratus und Panarion. Bd. 3 / hrsg. von K. Holl. Leipzig, 1933. (Die griechischen christlichen Schriftsteller; Bd. 37). S. 128:15–16.
[23] Михаил Пселл. Поэмы (Poemata) 54:582–586.
«суббота обозначает духовное упокоение, ибо день субботы есть ступень добродетели. Ибо он есть первая добродетель, вторая и третья, деятельная, и природная, и созерцательная….»
[24] Афанасий Великий, свт. Толкования на Псалмы (Expositiones in Psalmos) // PG. 27. Col. 404:31–33.
[25] См.: Василий Великий, cвт. Толкование на пророка Исаию (Enarratio in prophetam Isaiam [Dub.]) 1, 30:28–31.
[26] Епифаний, свт. Беседа на Вознесение Христово (Homilia in assumptionem Christi [Sp.]) // PG. 43. Col. 479:55 –480:5.
«Так вот первый страшный и удивительный праздник — рождение Христа по плоти. Ибо разве не чудесным является схождение, а вернее снисхождение к нам Бога с небес?»
[27] О добровольном снисхождении или воплощении: Анастасий Синаит, св. Шесть глав против монофелитов (Capita vi adversus monotheletas (e cod. Vat. gr. 1409)) 6, 1:76–77.
«… Добровольно с небес нисхождение, добровольно воплощение, зачатие, добровольно время, рождение…».
[28] Спаситель нисходит во ад именно как Богочеловек по человечеству: Афанасий Великий, свт. О воплощении против Аполлинария две книги (De incarnatione contra Apollinarium libri ii [Sp.]) // PG. 26. Col. 1164 line 38
«И Бог Слово в явлении бессмертия и нетления и непреложности; а человек — в пригвождении кo кресту, истечении крови и погребении тела и нисхождении во ад и воскресении из мертвых».
[29] Палладий. Диалог о жизни Иоанна Златоуста (Dialogus de vita Joannis Chrysostomi // Palladii Dialogus de vita S. Joanni Chrysostomi. Cambridge: Cambridge University Press, 1928. P. 55:23.
«При этом настал день Великой Субботы, в который Спаситель, будучи распятым, победил ад».
[30] Григорий Богослов, свт. На святую Пасху (беседа 45) // PG. 36. Col. 657:14–16
[31] Василий Великий, свт. О Святом Духе (De Spiritu Sancto) 15, 35:25-27.
[32] См.: Исихий, св. Краткое толкование (Commentarius brevis) Пс. 138, 8:3–7.
«Если взойду. Обозначает, что на небеса, где находится Христос, намеревался зайти человек. Если снизойду. Обозначало святое нисхождение Христа Бога ради человека…».
[33] Григорий Палама, свт. Беседа (Homiliae xliii–lxiii) 60, 5:4–6.
«Ибо в воду погружение Христа и крещение Его ею предуказывало Его снисхождение во ад; так и восхождение Его из воды предуказывало Его воскресение из мёртвых».
[34] Николай Гидрунтский. Диспут против иудеев (Disputatio contra Judaeos // Νεκταρίου, ἡγουμένου μονῆς Κασούλων. Νικολάου Ὑδρουντινοῦ Διάλεξις κατὰ Ἰουδαίων / M. Chronz. Ἀθῆναι, 2009. Σ. 64:14–21.
«ты спросил, почему мы не соблюдаем субботу и не храним обрезание. А я говорю тебе, что также за тебя суббоствую: ибо я работаю в течение шести дней, а седьмой день, который освятил мой Христос, который также является первым, в которой был создан свет, этот день я отдаю Богу. Я его не посвящаю, но более в нём освящаюсь, поскольку непременно буду пользоваться упразднением от злых дел, ведь суббота переводится как упокоение. Поэтому вместо седьмого, который был образом первого, я взял это воскресение. Оно является тем днём, “который сотворил Господь” (Пс. 117, 24), а именно вышеестественно прославился воскреснув из мёртвых…».
[35] Анастасий Синаит, св. Слово третье на создание человека по образу Божию (против монофелитов) (Sermo iii in constitutionem hominis secundum imaginem Dei (adversus Monotheletas)) 5:52–55.
«Это снисхождение Христа во ад, и пришествие, и проповедь как произошло? Бога никто нигде не видел, но и не может увидеть. В то же время всесвятое тело Христа при Его смерти во гробе лежало на поверхности земли».